«Весь в мире мысли, творчества и отвлеченных занятий и удовлетворялся вполне этим миром, приходя в семью для отдыха и развлечения. В одной из своих записных книжек он пишет: "Поэт лучшее своей жизни отнимает у жизни и кладет в свое сочинение. Оттого сочинение его прекрасно, а жизнь дурна"».

Жизнь Толстого не была дурной. Везде, где это было возможно, ее украшала Софья Андреевна. Уважая отречение Толстого от светской жизни, она, тем не менее, все время напоминала, что за границами имения существует другая жизнь, где есть деньги, университеты, общество, где сыновья могут получить образование, а дочери — мужей. Под конец жизни взгляды супругов вовсе разошлись. Лев Николаевич был готов отдать крестьянам все состояние, а Софья Андреевна не желала пойти по миру: «Он ждал от меня, бедный, милый муж мой, того духовного единения, которое было почти невозможно при моей материальной жизни и заботах, от которых уйти было невозможно и некуда. Я не сумела бы разделить его духовную жизнь на словах, а провести ее в жизнь, сломить ее, волоча за собой целую большую семью, было немыслимо, да и непосильно».

Вера была за рулем «бьюика», когда Владимир Владимирович прописывал маршрут Гумберта и Лолиты, сидя на заднем сидении. Вера спасла рукопись «Лолиты», когда он вздумал ее выбросить. Вера печатала на машинке и разговаривала по телефону от имени писателя, потому что Набоков с трудом мог справиться с этими техническими средствами. А еще Вера заменяла Набокову память, подсказывая забытые цитаты, отрывки романов и даже целые произведения целиком.

Само собой, жена Владимира Набокова отлично справлялась с обязанностями редактора, переводчика и литагента. Она создала и культивировала его имя в глазах окружающих, потому что сам писатель не любил общения с журналистами, издателями. В любой момент он мог прервать разговор и оскорбить собеседника, прикидывался близоруким, чтобы не здороваться.

Вера и сама могла бы писать, но отказалась от этой работы ради мужа. На протяжении всей жизни они сохраняли друг к другу любовь и нежность.

Анна Григорьевна Сниткина поступила на службу к Достоевскому в качестве стенографистки, чтобы помочь писателю закончить работу над «Игроками». А потом стала женой, сохранив свою безропотную, самоотверженную любовь до конца дней.

Анна Григорьевна увезла писателя в Германию, где началась их счастливая жизнь. С ее помощью писатель поправил здоровье и бросил играть в рулетку, к которой испытывал нездоровую страсть. Все беды Достоевского закончились, когда Анна взяла на себя решение финансовых вопросов и переговоры с издательствами, начала корректировать и переписывать рукописи. После женитьбы Достоевскому было отпущено четырнадцать лет жизни, которые стали самыми плодотворными в его творчестве.

В жертву браку с гением Елена Николаевна принесла свое личное счастье. У писателя было много романов, причем, чем старее он становился, тем больше ему требовалось внимание молоденьких женщин. Это были начинающие писательницы, стенографистки, ученицы, которые влюблялись в талантливого и знаменитого писателя. Вера Николаевна смирилась с увлечениями мужа, считая, что это его естественная эмоциональная потребность. Одну из таких «учениц», Галину Кузнецову, Бунин привел в свой дом в Грассе, где они стали жить втроем.

Стоит сказать, что и у Бунина было особое отношение к браку. Но, несмотря на мимолетные романы, по-настоящему любил он только одну женщину — свою жену Веру Николаевну.

Для Булгакова она «заменила все, весь земной шар», организуя комфортную среду для творчества. Но главная заслуга Елены Сергеевны в том, что она сохранила архив Булгакова, успев перепечатать все его рукописи. «Это была быстрая, необычайно быстрая, во всяком случае, с моей стороны, любовь на всю жизнь», — говорила Елена Сергеевна.

Вскоре к писателю подкралась смертельная болезнь, но в эти годы он успел написать свои лучшие произведения.