Одно его имя дорого...

«Отец» Шраг — выдающийся деятель национально-освободительного движения

Тамара ДЕМЧЕНКО, Чернигов

К славным именам тех деятелей, которые закладывали основы украинского возрождения, начинали государственное строительство, с полным правом можно добавить и фамилию Ильи Людвиговича Шрага (1847—1919). Пять научно-практических конференций — Шраговских чтений, которые организуются в Чернигове с 2007 г., засвидетельствовали, что он является знаковой фигурой украинской истории. И. Шрага высоко ценили М. Грушевский, Б. Гринченко, М. Коцюбинский, Д. Дорошенко, А. Лотоцкий, П. Стебницкий, Е. Чикаленко, Олена Пчилка, В. Науменко, А. и С. Русовы. В частности, С. Ефремов писал о нем: «И не только партийного деятеля уважали в Шраге его младшие товарищи, но и чистого, незапятнанного, несмотря на лета, молодого человека, который с искренним молодецким запалом брался за все, что шло на пользу родному краю». Крестьяне, которых он неоднократно защищал в суде, назвали его «отцом». Письма к Илье Людвиговичу, написанные непривычными к письму мужицкими руками, начинаются обращением: «Любимый отец!» или «Дорогой и родной отец украинского народа».

Практически вся жизнь Ильи Людвиговича была тесно связана с Черниговом и Сиверянским краем, где он стал для многих другом, советчиком, последней надеждой на справедливость. Вместе с тем активная общественная деятельность снискала ему признание всей Украины, включая Галичину.

Илья Шраг родился 23 августа (по ст. ст.) 1847 г. в местечке Седнев Черниговской губернии в семье «захожего немца», как написали в одном из некрологов. Отец его — выходец из Саксонии — служил врачом в имении известной украинской семьи Лизогубов, мать происходила из рода мелкопоместных дворян Колодкевичей. Два народовольца — Дмитрий Лизогуб и Николай Колодкевич, последний, кстати, приходился еще и двоюродным братом, были друзьями детства единственного сына Шрага. Детские годы, судя по воспоминаниям Ильи Людвиговича, проходили в атмосфере, где преобладал украинский язык и украинские симпатии. Такие же настроения, в известной степени, сохранялись и в Черниговской гимназии, куда 13-летнего мальчика приняли во второй класс. На гимназические годы приходится и первое проявление гражданского неповиновения: это был полудетский протест против инспектора, который попробовал завести среди учеников своих «шпионов». Результатом «бунта» стало исключение из гимназии и сдача экзаменов экстерном. Учась на юридическом факультете С.-Петербуржского университета, И. Шраг примкнул к студенческому движению. Он стал одним из «зачинщиков» известного выступления в 1869 г. Наказание не заставило долго ждать: «университетский суд» постановил исключить юношу из учебного заведения, лишив права поступления в любой другой вуз в России, и выслать на «родину» под присмотр полиции.

Оказавшись в неполные 22 года в трудном положении: без оконченного образования, средств, родительской поддержки, потому что отец его уже умер, И. Шраг не сдался на милость случая. Ему удалось устроиться на работу в губернскую земскую управу, правда, на низкооплачиваемую должность помощника делопроизводителя. Однако вскоре способного и работящего юношу заметили — он стал исполнять обязанности секретаря редакции «Земского сборника». Не потерял он и надежду завершить высшее образование, добившись разрешения сдать экстерном экзамены за курс юридического факультета Киевского университета. Успешно защитив дипломную работу, И. Шраг получил от своего научного руководителя, известного ученого-правоведа профессора А. Кистяковского привлекательное предложение — остаться на кафедре для научной работы, но вернулся в Чернигов.

Ни преподавателем, ни научным работником Илье Шрагу не суждено было стать, но юристом-практиком он был первоклассным. Его карьера началась в 1875 г. на должности адвоката (присяжного поверенного) окружного суда в Чернигове. Прошло немного времени, и Шраг снискал признание на этом поприще. Уже в 1880 г. он писал своему наставнику в Киев, что «завален работой и профессиональной, и служебной», что, безусловно, свидетельствует о его профессиональном уровне. Достаточно часто он брался за ведение политических дел. К нему часто обращался М. Грушевский с просьбой «послужит своим советом» в делах, касающихся представителей украинского движения.

Во время украинской революции 1917—1921 гг. авторитет И. Шрага в юридических вопросах был неопровержимым. Показательным в этом плане является такой факт: в феврале 1918 г. А. Вязлов — тогда Генеральный Судья УНР — обратился к И. Шрагу с просьбой: «поддайте отваги» одному из известных юристов, который «полностью стоит на почве украинской самостоятельности», но «языка не знает настолько, чтобы писать по-украински», поэтому стесняется занять должность в апелляционном суде.

Параллельно законодательной работе протекала и земская деятельность Шрага. В том же таки памятном 1875 г. его избрали гласным городской думы, впоследствии — членом городской управы, потом гласным Черниговского уездного и губернского собраний. Его земская активность прекратилась только в 1906 г., когда на опального депутата І Государственной Думы посыпались многочисленные запреты. О том, как высоко ценили в Чернигове Шрага, свидетельствует празднование 25-летия его адвокатской и земской деятельности. Растущая популярность И. Шрага вызывала обеспокоенность местной, да и центральной администраций, которые не теряли случая отомстить или хотя бы помешать одному из лидеров местного земства. Так Илья Людвигович писал в «Автобиографии»: «С начала 90 годов городская дума избрала меня «почетным гражданином г. Чернигова», но министр внутренних дел ответил, что он не считает возможным «представить» меня «на утверждение». Одной из причин враждебного отношения власти к общественному деятелю было его стремление наполнить свою практическую деятельность выразительно украинским содержанием.

Еще в 90-х гг. позапрошлого века И. Шраг снискал себе признание в среде национально сознательной интеллигенции настойчивой борьбой за внедрение украинского языка в начальной школе. Так Е. Чикаленко, считая его «одним из наиболее активных, последовательных тружеников на поле национального возрождения», приводит в качестве неопровержимого доказательства своей правоты как раз историю этой борьбы. В 1893 г. на рассмотрение губернского земского собрания была представлена соответствующая записка. Обстоятельная подборка ссылок на зарубежных и отечественных корифеев педагогики и анализ реалий сельского быта стали основанием для убедительного вывода: «только тогда наша школа будет поставлена на путь живой народной школы, когда, прежде всего, в ней будет разрешено преподавание на народном языке... Наряду с тем необходимо издание читанок и учебников на местном языке». О судьбе докладной записки сам И. Шраг рассказал в галицком журнале «Правда». Не только правые земцы встретили проект враждебно, даже поступовцы восприняли предложение Шрага достаточно сдержанно. Однако И. Шраг в следующем году, заручившись поддержкой некоторых «украинофилов», опять выставляет на рассмотрение свое предложение. В конечном итоге, в 1900 г. земство таки постановило принять его и послало соответствующую резолюцию в столицу, хотя ответа из Петербурга так и не дождалось.

В начале ХХ в. движение за внедрение украинского языка в школьное образование, отмену цензурных притеснений и вообще «позорной памяти» Эмского указа распространилось по всей Украине, и И. Шраг стал одним из его активистов, тем, кто разбивал оковы на украинском слове.

Украинские симпатии Шрага окончательно вызрели в начале 90-х гг. ХІХ ст. Достаточно большую роль в этом сыграло его общение с А. Кистяковским, А. Кониским и другими влиятельными членами Киевской общины. С 1893 г., когда оформилась община в Чернигове, И. Шраг становится не только ее непременным участником, но, по мнению М. Гринченко и А. Верзилова, «лидером черниговских украинцев». В конце 90-х гг. он входит в руководство общинного движения в Украине. Д. Дорошенко писал: «Значительно более тесному кругу была известна его политическая украинская работа, в которой он принимал ближайшее участие, особенно с момента первого объединения украинских «общин» в 1897 году. Он становится с того времени неизменным председателем почти всех важнейших украинских национально-политических съездов, которые проходили, разумеется, нелегально». И. Шраг был среди лидеров Украинской демократической партии, которая образовалась в 1904 г. Принадлежал он к ее умеренному крылу. Возможно, специальность наложила свой отпечаток или таким уж был характер этого человека, но Илья Людвигович очень редко выступал с радикальных позиций.

Однако, как ни странно, именно с революциями тесно связаны наивысшие всплески его жизни. В революционные времена напряженный, но вместе с тем упорядоченный и размеренный ритм повседневного бытия черниговского адвоката уступал где-то хаотической, однако решительной, целеустремленной деятельности, в ходе которой ему удавалось хотя бы частично реализовать свои способности далеко нерядового политика и вообще публичного деятеля.

Это наблюдение особенно справедливо относительно революции 1905—1907 гг., когда И. Шраг переживал расцвет организационных и интеллектуальных сил. Как и все его единомышленники, товарищи по партии, он придерживался автономистских взглядов. Эта политическая доктрина тогда господствовала, а самостийницкую идеологию трактовали как что-то экзотическое или даже утопическое. Поскольку концепция автономистов своей умеренностью, постепенностью подходила как политическим убеждениям, так и чертам характера черниговского деятеля, он активно включился в работу по ее реализации. В апреле 1905 г. на Московском съезде земских деятелей от имени земцев украинских губерний он предложил резолюцию, в которой внимание российских коллег обращалось на то, что: «удачное и справедливое решение национального вопроса в огромной степени обусловит решение и многих других существенных вопросов государственной жизни», выдвигалось требование внедрения в стране политических свобод, созыва Учредительного собрания и выработки такого государственного строя, «при котором национальные интересы украинцев, как и любой другой народности, будут осуществляться в автономном сейме, а общегосударственные интересы будут сосредоточены в общероссийском парламенте».

Благодаря таким энтузиастам, как И. Шраг, в ноябре 1905 г. был созван предварительный съезд, на котором были представлены 13 народов Российской империи. Шрага избрали заместителем председателя комитета по вопросу подготовки Всероссийского съезда автономистов. Издание «Родной край», обрисовывая привлекательный портрет посла Государственной Думы от Черниговщины, отметил: «яко член украинской демократически-радикальной партии, он выступал в Москве... в обороне автономии Украины и положил немало труда и мероприятий, чтобы распространить мысль об этом».

Звездным часом в жизни Ильи Людвиговича стало его избрание в І Государственную Думу России от Черниговской губернии. Победа на выборах показала всю меру его популярности. Многочисленные поздравления известных деятелей национального движения, украинской культуры, его коллег и друзей, от сельских общин и сходов; телеграммы, которые поступали не только из Надднепрянщины, но и Восточной Галичины, Северной Буковины, Холмщины, показали, что украинская общественность высоко оценивает успех И. Шрага, возлагает на него большие надежды. Такое доверие не оправдать было бы большим грехом, и депутат сделал все, чтобы использовать думскую трибуну в интересах украинского движения.

К приоритетным направлениям деятельности И. Шрага относятся усилия по сплочению депутатов от украинских губерний в парламентскую фракцию. Вместе с В. Шеметом, П. Чижевским, А. Вязловым, Н. Беляшевским и некоторыми другими депутатами от украинских губерний, причем не только этническими украинцами — скажем, А. Свечин и Ф. Штейнгель тоже присоединились к группе — Шраг учредил клуб украинских послов. Получив поддержку со стороны осознающих свою миссию крестьянских послов, 1 мая 1906 г. фракция приступила к работе. Главной целью ее деятельности стала подготовка законопроекта об автономии Украины. Больше всего занималось этим вопросом руководство Украинской демократически радикальной партии, лично М. Грушевский. Основанное совместными усилиями издание «Украинский вестник» пропагандировало эту идею, а также знакомило украинскую общественность с настроениями и проектами членов фракции. Эти же проблемы находились в поле зрения и редакции журнала «Нова громада». Таким образом, хотя по хорошо известным причинам деятельность думской группировки и не дала желаемых результатов, но влияние ее на подъем национального движения трудно переоценить. До 1917 г. это была наивысшая точка подъема украинского возрождения. Следовательно, если бы И. Шраг за всю свою жизнь сделал только одно дело: возглавил в Первой Думе первую украинскую фракцию, то навсегда обеспечил бы себе почетное место в новейшей истории Украины.

Роспуск І Думы означал для деятеля не только завершение наиболее плодотворного и насыщенного этапа в его жизни, но и начало скитаний. За подписание Выборгского воззвания он должен был отбыть тюремное заключение. Несмотря на все препятствия, И. Шраг активно трудился на общественной ниве. Он просто не умел жить по-другому. Заметное место в его жизни заняло Черниговское общество «Просвіта», которое начало свою деятельность под председательством М. Коцюбинского в январе 1907 г. В годы Первой мировой войны Шраг сотрудничал с организациями, оказывавшими помощь беженцам из Галичины.

Задолго до начала революции Шраг стал живым преданием Чернигова, а его дом на Петроградской улице превратился в настоящий центр украинской жизни. Такие впечатления остались от его приветливых хозяев у Д. Дорошенко, Г. Лазаревского, которые любили здесь бывать. Галицкий деятель И. Зилинский, посетив город в 1911 г., тоже не преминул вспомнить в своих воспоминаниях добрым словом «известного патриота» Шрага.

Украинская революция открыла путь к восхождению на наивысшую, но и последнюю в жизни этого незаурядного человека вершину. Он пожинал плоды своих предыдущих трудов. В Чернигове, где Шраг пользовался заслуженно неопровержимым авторитетом, его сразу же избрали председателем Черниговского губернского комитета объединенных общественных организаций, гласным городской думы и губернского земства. Ему же пришлось возглавить и Губернский исполнительный комитет. Многочисленные обязанности обременяли немолодого и не очень здорового человека. Но когда Илья Людвигович поставил на заседании Комитета вопрос об увольнении с должности председателя, то большинством голосов предложение было отклонено. Весьма интересной кажется аргументация этого постановления: «комитету уже одно его имя дорого — как человека, который более пятидесяти лет служил и теперь служит путеводной звездой во всех общественных движениях, которые только были в нашем крае». Много сил забирала работа в Черниговском окружном суде, председателем которого тоже назначили Шрага. К этому надо добавить, что он руководил местной ячейкой партии социалистов-федералистов и, в сущности, возглавлял украинское движение в крае. Без преувеличения можно утверждать, что в значительной степени, благодаря именно усилиям этого деятеля, в Чернигове реализовались идеи и замыслы Центральной Рады: в частности началась украинизация местных воинских частей, была восстановлена «Просвіта», основана украинская гимназия. Нужно подчеркнуть, что первый и единственный до сих пор украинский съезд в Чернигове тоже состоялся благодаря усилиям Шрага.

В Центральную Раду его избрали на Всеукраинском национальном конгрессе, и он работал в ее комиссиях, в частности в постоянной комиссии для разработки проекта устава автономии Украины. Высокий рейтинг сохранил И. Шраг и в глазах руководства Украинского гетманского государства. Ему сделали предложение занять должность сенатора. Гетман и его ближайшее окружение понимали, что фигура одного из самых старых представителей украинского движения удовлетворит и оппозицию — Украинский национальный союз. Летом 1918 г. Д. Дорошенко предложил И. Шрагу от имени гетмана должность премьер-министра в новом составе гетманского правительства. Сам Илья Людвигович словно и соглашался, хотя и не без колебаний, ведь ему шел 71-й год. Зато его жена, узнав о намерениях киевского гостя, категорически заявила, что предлагать мужу премьерство — это «значит везти его на неминуемую и скорую гибель».

Илья Шраг умер 11 апреля 1919 г. в Чернигове, находясь под домашним арестом большевиков. Однако местные органы советской власти не помешали организации достойных похорон выдающегося украинского деятеля. Правда, в советские времена его имя было изъято из духовной жизни. С обретением независимости Украины началось возвращение Ильи Шрага: его идеи, дела, научные и публицистические наработки находят отзыв и понимание в душах наших современников.

Источник www.day.kiev.ua